Долина Граумарк. Темные времена - Страница 25

В шаге от цели Сенета и Дорн решили минимизировать риск — дождаться момента, когда Рубенс останется один, а значит, их визит будет скрыт от посторонних глаз.

Спустя десять минут, отогнав троих приставал и проделав два удачных попадания каштаном, Дорн решил, что подходящее время пришло. По улице как раз проходила вечерняя процессия во славу Регора. Одетые в черное священники, размахивавшие своими кадилами, привлекли к себе большую часть внимания менее религиозно настроенных людей, в то время как крепкие в вере люди останавливались и смиренно опускали взгляд. Сопровождала процессию дюжина регориан, раздраженно поглядывавших по сторонам. В последние несколько дней между священниками и возмущенными жителями случилось несколько стычек. После этого кардинал Ангот принял решение, что ни одна процессия не должна больше проходить по улицам Рубежного оплота без сопровождения.

Дорн подал Сенете знак, означавший, что все чисто, и на нее не будут смотреть с бóльшим раздражением, чем на любого другого человека, и что в лавке Длинного сейчас нет посетителей.

Молодая волшебница торопливо покинула свое укрытие, Дорн перешел к ней на другую сторону улицы. Они поспешно добрались до неприметной двери, за которой, как они надеялись, наконец-то удастся заключить выгодную сделку.

В тени Дорна Сенета скользнула в маленькую лавку. Воин еще раз оглядел улицу, а затем последовал за своей спутницей.

— Страх — предпосылка для осторожности, — провозгласил Рубенс Дир, увидев клиентов.

В маленькой комнате негодяй казался еще выше, чем был на самом деле. Он сидел, откинувшись на спинку стула. Прижав одно колено к столешнице, он слегка покачивал ногой. Длинный совершенно не удивился, увидев обоих в своей лавке. Его ставшая еще более широкой ухмылка обнажила два золотых клыка.

— Вы видите стоящего за моей спиной мужчину? — дерзко поинтересовалась Сенета.

Длинный слегка наклонился в сторону, хотя Дорна, конечно же, не заметить было невозможно. Неуверенно кивнул.

— Это мой спутник, Дорн, — заявила Сенета. — Как думаете, мне стоит бояться, если со мной такой мужчина?

Мерзавец снова откинулся на спинку стула.

— Не знаю, — признался он. — Возможно, достаточно того, что вы боитесь его. Наемники непредсказуемы и капризны. Если им надоедает сопровождать кого-нибудь, они избавляются от него довольно быстро. Так что учтите это, если он перестанет приглядывать за вами, дорогая.

— Мы пришли сюда не для того, чтобы выслушивать ваши добрые советы, избавьте нас от этого.

— Как пожелаете, но вы сами спросили, — резко заявил Длинный. — Так покажите мне то, из-за чего пришли, или убирайтесь.

Сенета опустила руку в карман плаща и выудила оттуда медальон на потускневшей цепочке, который два дня тому назад вынесла из склепа. Она положила украшение на письменный стол контрабандиста.

— И прошу вас, избавьте нас от глубоких раздумий на вашем лице и хорошо заученных причитаний, мол, «оно того не стоит», или «вряд ли еще кто-то это у вас купит», или «я плачý только в том случае, если могу нажиться хоть на пару монет». Это чистое золото и должно стоить свой вес в золотых монетах при любых обстоятельствах.

Длинный потянулся к лежавшему на стопке бумаг кинжалу. В тот же миг Сенета услышала, как рука Дорна сомкнулась на рукояти своего короткого меча. Контрабандист, судя по всему, тоже услышал знакомый звук.

— Спокойно, — произнес он. — Мне не нужны неприятности, а два мертвых воришки в моем магазине будут означать именно это.

Дорн взял кинжал и осторожно просунул острие в проушину под цепочку. Поднял им медальон, наблюдая за тем, как тот покачивается у него перед глазами. Некоторое время он рассматривал его со всех сторон, а затем небрежно швырнул на стол.

Что бы ни сказал контрабандист, по глазам его Сенета видела, что он хочет этот медальон и что ему ужасно хочется знать, откуда он взялся. Но подобный вопрос никогда не сорвался бы с его губ, поскольку так требовала его профессиональная этика.

— Миленький, — заявил Длинный. — Сколько вы за него хотите?

— Сто золотых, — потребовала Сенета.

— Пятьдесят.

— Сто, — повторила волшебница.

— Семьдесят пять, — уступил Длинный.

— Сто.

— Девяносто, — предложил Длинный.

— Сто, — стояла на своем Сенета.

— Вы красивы и, возможно, еще и умны, — заявил Длинный, — но, похоже, совершенно не умеете торговаться. Идея заключается в том, что люди медленно идут друг другу навстречу. Я немного уступаю, вы немного уступаете. В конце концов мы достигаем компромисса, выгодного для обеих сторон.

Длинный выжидающе смотрел на Сенету. Судя по всему, ждал, что она передумает и уступит в цене.

— Сто, — упрямо повторила Сенета.

— Ну ладно, сто, — согласился Длинный. — И поцелуй от вас на прощание.

Сенета скривилась и снова услышала шелест обернутой в кожу рукояти короткого меча.

— Мы возьмем сотню, но за поцелуи и прощания отвечает мой спутник.

Длинный рассмеялся в своей ужасающей наглой манере.

— Вы знаете, где находится кабак «У помещика». Ждите там моего посланника.

Он пододвинул к себе стопку бумаг и бросил их через лежащий на столе медальон.

— Не так быстро, — сказала Сенета, хватая украшение. В следующий миг оно исчезло в ее кармане. — Если посланник придет с деньгами, мы дадим ему медальон. А пока вам придется подождать, прежде чем вы сможете сомкнуть на нем свои жадные пальцы.

— Вы слишком недоверчивы, — простонал Длинный. — Это плохая основа для сотрудничества.